Запись разговора Сорокина и Садекова может быть смонтированной

Проректор по науке Института русского языка имени А.С. Пушкина, профессор кафедры общего и русского языкознания, специалист по словообразованию современного русского языка и судебной лингвистике Михаил Осадчий огласил итоги лингвистической экспертизы фонограммы записи разговора Сорокина, Хана и Садекова в Каннах. Профессор Осадчий указал на множество ошибок, допущенных ранее экспертом Громовой, выполнившей экспертизу этой же записи. Осадчий показал, что специалист не дает анализа коммуникативной ситуации, а повторяет выводы, которые почерпнуты из задания, сформулированного следователем.

Эксперты по информационным технологиям Дмитрий Зиновьев и Андрей Цыганов представили суду результаты анализа этой же аудиозаписи разговора в Каннах и оперативной видеозаписи разговора Сорокина с Садековым. В частности, Зиновьев сообщил, что, вопреки выводам имеющейся в деле экспертизы, в предоставленной звукозаписи имеются признаки монтажа. Так, в соответствии с постановлением на основе которого ранее проводилась экспертиза, аудиозапись была сделана на диктофон «Олимпус» конкретной модели. Вместе с тем такой диктофон может записывать только файлы в форматах mp3 и wma, однако экспертам на исследование был представлен файл в формате wav. Таким образом, файл был подвергнут конвертации, а при осуществлении данной процедуры безвозвратно утрачивается целый ряд признаков монтажа. То есть до конвертации данный файл мог быть подвергнут самым разным изменениям, следы которых после конвертации обнаружить невозможно.

Допрошенный эксперт также заявил, что по данной записи нельзя идентифицировать личности участников разговора. Согласно нормативам, соотношение сигнал/шум должно быть не менее 15 децибел, чтобы фонограмма была пригодной для идентификации личности, а на представленной записи это соотношение составляло 11,3 децибела.

Вызванный затем Цыганов оценил ранее данное по запросу следствия экспертное заключение по поводу видеозаписи встречи Сорокина и Садекова, которая была представлена экспертам в формате DVD. Файл подобного формата в принципе не может являться первичной записью, полученной на записывающем устройстве. Он записывался в этом формате через конвертацию в специальной программе. То есть представленное следствию видео было получено также в результате конвертации.

Андрей Цыганов сделал вывод о возможности наличия в данной оперативной записи признаков монтажа. Эксперт пояснил, что при переконвертации видеофайла в формат DVD-диска утрачиваются служебные свойства оригинального файла и многие признаки монтажа. Технически даже возможно наложить на видео другую аудиодорожку, и признаки этого в файле не сохранятся.

Однако суд не сразу согласился приобщить к делу данные экспертизы и отказал защите в ходатайстве о просмотре диска с материалами экспертного эксперимента, что наглядно показало бы, что признаки монтажа, проведенного до конвертации файла, после его конвертации в конечном файле уже не обнаруживаются.

«Действия суда в ходе допроса вышеуказанных специалистов были направлены не на то, чтобы разобраться – есть монтаж, нет монтажа или откуда он взялся, – а исключительно на то, чтобы опорочить данное заключение по формальным признакам. Это единственная цель, которую я как участник процесса увидел», - прокомментировал ситуацию адвокат Дмитрий Артемьев.

Защита Олега Сорокина представила также документы, опровергающие заявление «тайного свидетеля», допрошенного под псевдонимом Шмелев, о том, что в здании бизнес-центра «Столица Нижний» якобы располагалась депутатская приемная Сорокина, под прикрытием которой он появлялся в этом здании и имел возможность оказывать влияние на деятельность расположенных здесь организаций. В ответе управляющей компании сообщается, что договоров на аренду помещений с депутатом Сорокиным не заключалось. При этом другая организация, являющаяся собственником помещений, расположенных в доме 160а по улице Максима Горького, подтвердила, что именно здесь на протяжении более чем пяти лет располагалась приемная депутата думы Нижнего Новгорода Сорокина. В указанном помещении ежедневно работали его помощники, сюда приходили жители избирательного округа со своими обращениями, и сюда же направлялась адресованная ему почта.

В ходе заседания из зала суда был удален адвокат Воронина Антон Стассий. Он попытался заявить возражение на действия председательствующего, попросив занести в протокол слова, что ограничения, которые председательствующая судья накладывает на защиту, выходят не только за пределы процессуальных норм, но и за пределы разумного. После этого суд принял решение удалить защитника Стассия из зала суда до начала прений.

«Сегодня в прямое нарушение статьи 271 Уголовно-процессуального кодекса суд отказался допросить двух свидетелей, которые были фактически обеспечены явкой и находились в помещении суда. Закон прямо указывает, что суд отказаться допрашивать таких свидетелей не может. Тем не менее, суд отказался это делать, указав, что защита пропустила установленный судом срок для предоставления доказательств, – пояснил журналистам Стассий. – Обвинение представляло доказательство более двадцати дней. Защите на представление доказательств было отведено менее двух дней. И установление сроков для предоставления защитой доказательств в судебном заседании вообще не предусмотрено процессуальным законом. Само по себе это уже является грубейшим нарушением права на защиту».